Современные тенденции в терапии доброкачественных дисплазий молочных желез (ДДМЖ) характеризуются стремлением к поиску новых возможностей высокоэффективного лекарственного воздействия, максимальному улучшению качества жизни женщин за счет уменьшения клинических проявлений болезни. У женщин, страдающих ДДМЖ, одними из препаратов выбора служат входящие в Государственный реестр лекарственных средств России лекарства, содержащие биологические активные растительные компоненты [16]. Возможность использования растительных гомеопатических препаратов диктуется наличием у них антипролиферативного, противовоспалительного, обезболивающего, спазмолитического, диуретического, седативного и других эффектов [3, 14]. При этом стоит отметить, что растительные компоненты, входящие в состав фито- и гомеопатических препаратов, обладают также антиоксидантными свойствами, необходимыми для восстановления клеток путем изменения апоптоза, рецессии канцерогенного влияния экзо- и эндогенных факторов на молочную железу.
Представления о молекулярных механизмах развития ДДМЖ в последнее время существенно дополнены данными исследований, посвященных оценке роли перекисного окисления липидов (ПОЛ), антиокислительной активности (АОА) в генезе заболеваний женской репродуктивной системы и молочной железы. Определена, в частности, роль растительных веществ в патогенетически обоснованной коррекции ПОЛ. В работе Л. В. Сутуриной и Л. Н. Поповой (2012) дана оценка влияния витекса священного на процессы ПОЛ и показано увеличение общей антиокислительной активности на фоне терапии [15]. Однако исследований, посвященных изучению динамики показателей, характеризующих состояние оксидативного стресса у больных ДДМЖ на фоне приема алкалоидных соединений, входящих в состав гомеопатических препаратов, до настоящего времени нет.
Все вышеизложенное определило цель исследования: изучить динамику показателей ПОЛ и производных оксида азота, интенсивность хемилюминесценции (ХЛ) у пациенток с ДДМЖ на фоне курсовой терапии препаратом Мастопол.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
В проспективное наблюдательное исследование были включены женщины, проживающие в Краснодарском крае и Республике Адыгея. Исследование проводили в 2014–2016 гг. Основную группу I сформировали из больных с диффузными формами ДДМЖ (n = 137); основную группу II — из больных с диагнозом узловой формы ДДМЖ (n = 105); в группу III (контрольную) были включены здоровые женщины (n = 126). Выборка основывалась на результатах УЗИ и клинических исследований. В группе здоровых женщин показатели ПОЛ находились в референсных значений. Средний возраст участниц составлял 36,29 ± 0,33 года (σ = 6,3).
Пациенткам назначали гомеопатический препарат Мастопол в течение 8 недель по 1 таблетке 3 раза в день сублингвально. Исследование проводили в динамике перед началом лечения и через 4 недели после его окончания. От всех женщин было получено информированное согласие, соответствующее этическим принципам, предъявляемым Хельсинской декларацией Всемирной медицинской ассоциации, основам законодательства Российской Федерации «Об охране здоровья граждан, правил проведения клинической практики в РФ», приказу Минздрава России № 266 от 19.07.2003 и приказу Росздравнадзора № 2325-Пр/06 от 17.07.2006.
Критерии включения: репродуктивный возраст; наличие ДДМЖ.
Критерии исключения: постменопаузальный возраст; рак молочной железы; непереносимость компонентов, входящих в состав препарата Мастопол.
Интенсивность процессов ПОЛ оценивали по содержанию ацилгидроперекисей (АГП) и малонового диальдегида (МДА) в сыворотке крови. Определение уровня МДА производили спектрофотометрически с использованием спектрофотометра Apel 330 PD (Япония) после экстракции бутанолом с помощью наборов «ТБК-Агат» («Биоконт», Россия), результаты выражали в мкмоль/л [13, 17]. Уровень АГП в условных единицах определяли с использованием смеси гептана и изопропана с добавлением соляной кислоты, образовавшийся гептановый слой измеряли спектрофотометрически при длине волны 233 нм. О состоянии свободнорадикальных процессов в плазме крови судили по интенсивности перекись-индуцированной люминолзависимой ХЛ и по содержанию метаболитов оксида азота — пероксинитрита, нитрозоглутатиона и 3-нитротирозина, — определенному спектрофотометрическими методами [11]. Состояние антиоксидантной системы (АОС) определяли по уровням активности супероксиддисмутазы (СОД) и каталазы (КАТ), которые оценивали спектрофотометрическими методами. Активность СОД рассчитывали по степени торможения реакции автоокисления кверцетина [17, 20], за ее условную единицу принимали количество фермента, необходимое для снижения скорости окисления кверцетина на 50%. Активность КАТ изучали по способности перекиси водорода образовывать с солями молибдена стойкий окрашенный комплекс [6, 10], интенсивность окраски измеряли спектрофотометрически при длине волны 410 нм.
Математическую обработку проводили с использованием пакета Statistica 6.0 и медико-биологической программы BiostatProfessional 5.25. Для параметров, имеющих нормальное распределение, использовали среднее арифметическое (М) и стандартное квадратическое отклонение (σ), а для параметров, имеющих отклонение от нормального распределения, — медиану (Ме) и ошибку средней (в скобках указаны значения процентелей Q25–Q75). Для каждого наблюдаемого параметра условно были выделены два интервала — широкий (М ± 2SD, 10–90%) и узкий (М ± 2SD, 25–75%). Статистическую достоверность полученных данных при нормальном распределении определяли с применением t-критерия Стьюдента. При распределении признаков, не соответствующих нормальному, использовали U-критерий Манна — Уитни — Вилкоксона (Z-критерий стандартизированный). Критическое значение уровня статистической значимости принимали равным 5%.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Показатели перекисного окисления липидов и системы антиоксидантной защиты при доброкачественной дисплазии молочных желез
Основа энергообразования в организме человека — непрерывный процесс окислительных реакций, проходящих как без, так и с присоединением атомов (молекул) кислорода. В процессе данных реакций образуются промежуточные продукты: перекиси и эпоксиды, — что обусловливает название данных реакций — перекисное окисление. ПОЛ — непрерывный физиологический процесс, поддерживаемый на стационарном уровне благодаря сложной системе нейтрализации. Появление в клеточных мембранах высоких концентраций ПОЛ меняет их структуру, проницаемость и устойчивость липид-белковых комплексов, вызывает инактивацию ферментов, разрушение белков, а главное — изменение функциональной активности мембран [5]. Накопление продуктов пероксидации липидов и белков на фоне дисфункции АОС является важным патофизиологическим механизмом развития эндогенной интоксикации.
В ходе исследования у всех больных, как с диффузной, так и с узловой формой ДДМЖ, было обнаружено значительное превышение референтных значений содержания вторичного продукта ПОЛ — МДА и промежуточного продукта ПОЛ — АГП. MДA образуется в организме при деградации полиненасыщенных жиров активными формами кислорода, служит маркером ПОЛ и оксидативного стресса. Как видно из таблицы 1, содержание МДА в группах больных ДДМЖ, в сравнении с группой здоровых женщин, превышено: в 3,5 раза при диффузной форме ДДМЖ и в 4 раза при узловой форме (p < 0,0001; U = 13,78 и U = 12,94 соответственно).
Таблица 1
Содержание продуктов перекисного окисления липидов и производных оксида азота, интенсивность хемилюминесценции в плазме крови больных доброкачественной дисплазией молочных желез, Ме (Q25–Q75)
Примечание. Отличия от группы III статистически значимы (уровень значимости от 95,0%).
Установлено, что секреция промежуточного продукта ПОЛ АГП у больных ДДМЖ также отличается от таковой в группе здоровых женщин. В частности, при изучении секреции АГП в группе больных диффузной формой ДДМЖ выявлено увеличение показателя группы III (контроля) в 1,6 раза по сравнению с контролем (p < 0,005; U = 9,29), а супероксидация липидов группы больных узловой формой ДДМЖ оказалась выше, чем в группе здоровых женщин, в 1,8 раза (p < 0,001; U = 11,65). Таким образом, у больных ДДМЖ наблюдается интенсификация ПОЛ, что может быть свидетельством в пользу активного пролиферативного процесса в ткани молочной железы.
Свободнорадикальное окисление является одним из типов нормальных метаболических процессов. При этом повышение уровня свободных радикалов расценивается как патологический процесс. Свободные радикалы действуют как агрессивные окислители, в результате повреждаются жизненно важные структуры организма [5]. В ходе исследования были выявлены значительные изменения интенсивности окислительных процессов в плазме крови больных ДДМЖ: показано повышение интенсивности ХЛ и производных оксида азота.
Особенностью свободнорадикальных процессов явилось статистически значимое повышение всех трех показателей в группах ДДМЖ в сравнении с группой здоровых женщин. Так, выявлены различия в секреции пероксинитрита между группой больных диффузной формой ДДМЖ и группой III (р < 0,0001; U = 7,02), а также между группой больных узловой формой ДДМЖ и группой III (p < 0,0001; U = 7,8). Достоверно различались показатели и при сравнении содержания 3-нитротирозина. В частности, концентрация данного метаболита оксида азота у участниц групп I и II оказалась значительно выше, чем в группе III (у здоровых женщин): p < 0,001 при U = 5,9 и p < 0,0001 при U = 8,4. Определено достоверное превышение показателей нитрозоглутатиона в сравнении с группой III: в группе I p < 0,001 (U = 8,9); в группе II p < 0,001 (U = 11,8). При этом следует отметить, что различия были обнаружены и при сравнении показателей в группах больных диффузной и узловой формами ДДМЖ: p < 0,003 при U = 8,9. По нашему мнению, это можно объяснить наличием у больных узловой формой ДДМЖ активного пролиферативного процесса в ткани молочной железы и, как следствие, повышением уровней свободных радикалов. Однако данные наблюдения требуют дальнейшего изучения.
В плазме крови больных ДДМЖ обеих групп отмечено достоверное увеличение светосумм ХЛ в сравнении с группой здоровых женщин. В частности, светосумма ХЛ группы I превышала показатель в группе III в 1,2 раза (p < 0,0001; U = 12,4), а светосумма ХЛ группы II — в 1,6 раза (p < 0,0001; U = 12,7). Однако различий между светосуммами ХЛ у больных групп с диффузной и узловой формами ДДМЖ отмечено не было.
Взаимодействие белков с активными формами кислорода и азота приводит к появлению новых функциональных групп в молекуле (карбонилов, гидроксилов, сульфоксидов и др.), вызывает агрегацию или фрагментацию белков. Высокой реакционной способностью обладает пероксинитрит, образующийся в результате радикального нитрозирования супероксида оксидом азота. Пероксинитрит, как и оксид азота, может реагировать с аминокислотами и металлсодержащими белками, вызывая их нитрование и окисление. Нитрование тирозина, приводит к появлению 3-нитротирозина в составе белка, что влечет за собой образование дитирозиновых поперечных сшивок, появление которых приводит к агрегации белков [1]. Полученные результаты демонстрируют снижение у женщин исследуемых групп функционирования АОС, активности которой недостаточно для эффективного удаления перекиси из среды. Несостоятельность АОС организма приводит к развитию окислительного стресса, возникающего при нарастающем поступлении и/или нарастающем образовании in vivo свободных радикалов и преобладании окислительных реакций над восстановительными.
Как видно из таблицы 2, активность СОД и КАТ у больных ДДМЖ ниже, чем в контрольной группе. В частности, концентрация СОД в группе III в сравнении с группами I и II выше при p < 0,001 (t = 3,3 в обоих случаях). Отмечены различия на высоком уровне значимости и при сравнении уровней КАТ: содержание КАТ у больных диффузной и узловой формами ДДМЖ ниже, чем у женщин группы контроля (р < 0,001; t = 3,8 и t = 3,3 соответственно).
Таблица 2
Показатели антиоксидантной защиты у больных доброкачественной дисплазией молочных желез (М ± m)
* Отличия от группы III статистически значимы (р < 0,001).
Полученные результаты позволили констатировать у обследованных больных ДДМЖ диффузной и узловой форм усиление процессов свободнорадикального окисления биомолекул, что косвенно свидетельствует об интенсивности пролиферативных процессов в ткани молочной железы.
Динамика показателей на фоне применения препарата Мастопол
Лечение растительными компонентами известно давно. В рукописях Древней Руси, датируемых периодом правления Ярослава Мудрого, обнаружены данные о лечебных свойствах болиголова, белены, аконита. Первым исследователем, высказавшим мысль об извлечении действующих веществ из растений, был Парацельс. В современной цивилизации лекарственные травы и гомеопатические вещества широко применялись и применяются, в том числе в онкологической практике. Например, для терапии рака груди использовали дягиль лекарственный, ирис желтый и болиголов пятнистый [14].
Биологически активные растительные вещества — алкалоиды, флавоноиды, гликозиды, эфиры, дубильные вещества, горечи и др. — имеют многогранные фармакологические свойства. В частности, азотсодержащие органические соединения алкалоиды, образующиеся в растительных организмах, обладают сильным физиологическим действием и являются источником более 10,0% применяемых сегодня лекарственных средств. Алкалоиды уменьшают проницаемость капилляров, что приводит к торможению экссудативной фазы воспаления. Под их воздействием предотвращается патологически повышенный синтез свободных радикалов, цитотоксических окислительных агентов.
Флавоноиды (фенольные соединения) ингибируют активность ферментов, участвующих в процессах активации клетки, а именно протеинкиназы С, тирозинкиназы, фосфолипазы А2, обладают выраженным антиоксидантным свойством [21].
В связи с вышеизложенным представляет интерес комплексный гомеопатический лекарственный препарат Мастопол, который содержит вещества, обладающие антипролиферативными, антиоксидантными, противовоспалительными и другими свойствами [9, 19].
Биологически активными составляющими препарата Мастопол являются:
1) болиголов пятнистый (Conium maculatum): алкалоиды — кониин, метилкониин, конгидрин, псевдоконгидрин, коницеин; липиды, содержащие глицериды петрозелиновой и петрозелидиновой кислот; эфирное масло; кофейная кислота; флавоноиды — кемпферол и кверцетин. Многокомпонентное сочетание биологически активных растительных веществ обусловливает мощные антипролиферативные, антиоксидантные свойства Conium maculatum;
2) туя западная (Thuja occidentalis): активные антибластомные ингредиенты класса трополонов, которые обладают цитостатическим действием, что делает перспективным применение Thuja occidentalis в онкологии [7, 8]. Листья и плоды туи западной являются источниками фенольных соединений и терпеноидов — α-пинена, α-кедрола, Δ³-карена, — проявляющих противовоспалительный, отхаркивающий, бактериостатический, бактерицидный, антисептический, дезинфицирующий эффекты [7];
3) гидрастис канадский (Hydrastis canadensis): изохинолиновые алкалоиды — берберин (обусловливающий желтую окраску), гидрастин и канадин, — а также микроэлементы, витамины С, В, А и Е, горечи, эфирные масла и др. В силу содержания высоких концентраций алкалоидов и эфирных масел Hydrastis canadensis обладает выраженным противовоспалительным действием;
4) Calcium fluoratum (сырье — плавиковый шпат, фтористое соединение кальция) укрепляет сосудистую стенку ткани молочной железы, способствует улучшению микроциркуляции крови [12].
В настоящее время не вызывает сомнений, что окислительный стресс вносит значительный вклад в развитие патологии сосудов, процессов старения клеток и играет определяющую роль в развитии деградации молекул ДНК, активации онкологических процессов [4, 5]. В условиях гипоксии и реоксигенации создается возможность развития свободнорадикальных процессов окисления при исчерпании резервов антиокислительной защиты клеток. Можно с большой долей уверенности предположить данные эффекты и в генезе заболеваний молочных желез доброкачественной природы Полученные нами данные свидетельствуют о том, что инициаторы окисления (свободные радикалы), имитирующие состояние липопротеидных мицелл при ДДМЖ, значительно ускоряют процессы активации ПОЛ и дезинтеграции мембранных структур клетки. В этих условиях эффективное воздействие на клетку могут оказать антиоксиданты.
Изучение перекисного и антиоксидантного статуса больных ДДМЖ в динамике на фоне лечения Мастополом показало, что его применение дает хороший антиоксидантный эффект, пролонгированный во времени (табл. 3). Концентрации МДА в группах I (диффузная форма ДДМЖ) и II (узловая форма ДДМЖ) снизились от исходных значений в 2,2 и 2,4 раза (p < 0,0001; U = 12,3 и U = 12,7 соответственно), а АГП — в 1,9 и 2,0 раза (p < 0,0001; U =12,6 и U = 12,8 соответственно).
Таблица 3
Содержание продуктов перекисного окисления липидов и производных оксида азота, интенсивность хемилюминесценции в плазме крови больных доброкачественной дисплазией молочных желез после лечения, Ме (Q25–Q75)
Примечание. Отличия от исходных показателей статистически значимы: (*) — p < 0,0001; (**)— p < 0,001.
Аналогичную динамику наблюдали и у концентрации оксида азота в плазме крови, причем эта закономерность сохранялась спустя 4 недели после окончания лечения. Определено статистически значимое (p < 0,001) снижение уровней:
-
пероксинитрита: при U = 7,2 в группе I и U = 7,6 в группе II;
-
нитрозоглутатиона: при U = 8,9 в группе I и U = 7,6 в группе II;
-
3-нитротирозина: при U = 5,5 в группе I и U = 7,7 в группе II.
Значительные изменения обнаружены в ходе оценки динамики интенсивности ХЛ. После курсовой терапии Мастополом у больных ДДМЖ обеих групп имел место регресс светосумм ХЛ плазмы крови: снижение достигнуто в группе I в 1,3 раза (p < 0,0001; U = 13,1), в группе II в 1,6 раза (p < 0,001; U = 9,9).
Для защиты от развития окислительного стресса существует множество интегрированных систем, которые поглощают супероксиды и другие активные формы кислорода. К таким АОС организма можно отнести ферментные системы, витамины, флавоноиды и др. Одними из важных антиоксидантных ферментов являются СОД и КАТ. СОД катализирует превращение супероксида в слабоактивную перекись водорода (H2O2). КАТ — гемсодержащий фермент, максимальное количество которого находится в эритроцитах, печени, почках, — как и другие составляющие АОС, обеспечивает комплексную радикальную защиту клетки от окислительного стресса [5, 18].
После курсового лечения Мастополом констатировали выраженный рост уровней КАТ и СОД. Средние значения КАТ составили в группе больных с диффузной формой ДДМЖ 13,47 ± 0,2 мккат/л (σ = 1,41), с узловой формой — 12,96 ± 0,16 мккат/л (σ = 1,6), что достоверно отличалось от исходных данных (в обоих сравнениях p < 0,001 при t = 3,3). Концентрации СОД после лечения определены на уровне 13,01 ± 0,16 усл. ед./мл (σ = 1,8) в группе I и 12,85 ± 0,18 усл. ед./мл (σ = 1,8) в группе II. Динамика этого показателя также была статистически значимой: p < 0,001 при t = 3,3 в группе женщин с диффузной формой ДДМЖ и p < 0,001 при t = 3,1 — с узловой формой ДДМЖ.
Можно предположить, что биологические компоненты, входящие в состав препарата Мастопол, не только выступают в качестве противовоспалительных, антипролиферативных и антиоксидантных компонентов, но и являются активаторами процесса высвобождения эндогенных антиоксидантов из депо, запуская каскадный процесс антиокислительной активности и снижая уровень продуктов ПОЛ.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведенное исследование показало, что на фоне приема многокомпонентного гомеопатического препарата Мастопол наблюдается положительная динамика показателей, характеризующих перекисное окисление липидов (ПОЛ), что может быть обусловлено его антипролиферативным, антиоксидантным действием. Изменение спектра показателей ПОЛ на фоне приема Мастопола открывает новые возможности для комплексной консервативной терапии доброкачественных дисплазий молочных желез. Полученные данные служат отправной точкой для дальнейших исследований в области патогенетически обоснованной терапии нераковых заболеваний молочной железы.
